"Ялта", 2 декабря 1904 г.
Дорогой мой Владимир Васильевич!
Здоровье у меня было довольно хорошо, только вот теперьопятьхлынула
кровь и опять объяла меня страшная слабость.Докторнадеется,чтоклимат
окажет на меня свое действие - и все пройдет. Но пока мне скверно: вот пишу,
а голова разрывается на части, мысли не вяжутся. Страшно плохо!
Гостиница "Уайт Харт" в Эппинг-Тауне, в которойостанавливалсяС.Я.
Маршак во время своего первого путешествия по Англии в декабре 1912 г.
С гимназией дело идет лучше. Учительрусскогоязыка(оченьхороший)
относится ко мне чудно. По сочинениям у меня теперь всегда 5 + . Апомните,
как петербургский педагог придирался и мучил меня! Недавно у нас вгимназии
не было учителя. Вот директор приходит и говорит классуа"Ну-ка,попросите
Маршака прочесть что-нибудь свое". Я и прочел "Кому наРусижитьхорошо",
"Ять","Колмне,Сереженька",новыйрассказизученическойжизни"В
гимназии" и еще кое-что. И директор, и учителя слышали - и ниупрека.Ведь
там им очень достается.
О Катерине Павловне ничего писать небуду.Онасамаскоробудетв
Питере. Теперь она в Нижнем. Скажу только, что мы очень сошлись, иялюблю
ее страшно. Недавно Алексей Максимович прислал нам Ваше письмо к нему [1]-
и мы все очень восхищались. Как красиво, и горячо, и художественно! Катерина
Павловна еще не знает, но глубоко уважает Вас.
Недавно она познакомилась здесь со скульптором Забелло [2].Онбылу
нас. Когда она заговорила о Вас, Забелдо стал напропалуюругатьичестить
Вас. Меня это взорвало, и мне захотелось сказатьему,чтобыонзамолчал.
Вовремя удержался! Чего только он не наговорил Катерине Павловне проВаси
Вашу деятельность и сочинения. А кроме этого,онпоказалсямнечеловеком
хорошим.
Вы пишете, что я не должен теперь писать [3].Во-первых,яэтогоне
могу (говорю искренне), а во-вторых, по-моему, необходимо вырабатыватьсебе
и слог, и все необходимое для писания. Я замечаю, чем больше я читаю и пишу,
тем свободней пишется, тем менее ощущаетсянедостатоксловдлявыражения
мысли и образов. Ишероховатостьслогавсеболеесглаживается.Алексей
Максимович тоже советует больше и больше читать и писать и неудерживаться,
когда пишется. Как я люблю его! Его томы [4] я знаю почти наизусть.
Пишу я и стихи и прозу. В прозе у меня есть сильноежеланиеприняться
за что-нибудь побольше маленьких очерков.
Владимир Васильевич, я уверен теперь, что писать буду, нодумаю,если
мнепридетсябытьпосредственностью,толучшебудетсовсем бросить.
Посмотрим. Поживем - увидим.
Читаю я много. Здесь прочел и перечел явотчто:Байрона,Шекспира,
Гете и Льва Толстого. Многие вещи последнего я теперь только понял и страшно
полюбил. Переписываетесь ли с ним?
У меня здесь нашлась интересная работа. Здесь есть порядочноеврейских
мальчиков, которых из-за их еврейства не приняли в русские школы. Яиодин
мой товарищ взялись заниматься с ними. Дело идет успешно.
Пишите мне больше. Вы и Алексей Максимович такободряетеменясвоими
письмами [5]. Меня подымает, мне хочется работать, и я верю в будущее.
Горячо целую Вас,
Ваш Самуил Маршак
Пишите мнеобовсемВашемподробно.Приветдамам.Унасдивный
солнечный, летний день.
1 Письмо В. В. Стасова к А. М. Горькому не сохранилось.
2 Пармен Петрович Забелло (1830-1917) - академик скульптуры,профессор
Академии художеств.
3 В. В. Стасов писал С. Маршаку в письме от 28 ноября 1904 года: "Яне
жду и не прошу, покуда, никаких красивых и мастерских страничекпро"кол",
про букву "ять", про "пришествие на квартиру" и т. д. и т. д.,все,чтоя
так люблю и ценю! Нет, нет, отвсегоэтогоя,покуда,подальшеидаже
специально прошу: ничего подобного мне нынче не писать и не посылать. Онои
для почты почти вовсе не годится, да и для всего прочеготоже,этомусвое
время будет..."
4 С. Маршак имеет в виду шесть томов собрания сочинений А. М. Горького,
выпущенные издательством "Знание" в 1900-1903 годах.
6 Письма А. М. Горького той поры к С. Маршаку не сохранились.
|
Письма Маршака 
